История «спартакиадной» серии. Часть II

I летняя мировая Рабочая олимпиада прошла в июле 1925 г. и прошла успешно. В ней приняли участие представители 14 стран. Помимо спортивных соревнований проводились уличные демонстрации, гуляния на реке Майн. 

*  *  *

При ином стечении обстоятельств спортсмены из Советской России могли бы оказаться в числе олимпийцев еще в 1920 году. Пьер де Кубертен, заручившись поддержкой князя Льва Урусова, еще с дореволюционных времен представлявшего Россию в МОК, предложил пригласить на Олимпиаду в Антверпен спортивные команды из революционной России и команды из числа русских эмигрантов.

«Наш коллега князь Леон Урусов, бывший дипломат, сообщил, что его соотечественники разделены на две группы, и просил предоставить равные права на участие в Парижских играх и советским командам, и спортивным клубам эмигрантов», - вспоминал отец-основатель современных Олимпийских игр.

Россия на предложение откликнулась, но дело в итоге «не срослось» - МОК соответствующую просьбу Всевобуча не удовлетворил, сославшись на то, что-де страна не признает финансовых обязательств царского правительства. К 1924 году, когда в Париже должна была пройти следующая Олимпиада, Советский Союз признало уже большинство стран.

За год до открытия Игр их Оргкомитет направил в Высший совет по физической культуре РСФСР официальное приглашение. В качестве посредника выступил «понятный русским революционерам» Французский рабочий спортивно-гимнастический союз. На этот раз отказом ответили уже большевики – «в знак протеста против отлучения от Игр спортсменов Германии».

Накануне следующей Олимпиады 1928 года КСИ и СССР, к этому времени вполне усвоившие важность «пролетарско-спортивной» дипломатии в продвижении их целей и идеалов, заранее заявили, что не будут в ней участвовать. И назвали ее «комедией прекраснодушия, где все только говорят о мирном сотрудничестве народов…, в то время как в каждой стране ведутся лихорадочные приготовления к новой войне и именно для этого используется спорт». На такие Игры уже был готов ответ.

12 августа, в день закрытия «буржуазных» Олимпийский Игр в Амстердаме, в Москве стартовала 1-я Всесоюзная Спартакиада. Именовать спортивные мероприятия «спартакиадами» в зарубежных и отечественных рабочих спортивных кругах было к 1928 году не в новинку. В межнациональный «обиход» его ввели еще в 1921 году чехословацкие рабочие-спортсмены, когда задумали пригласить на спортивный праздник в столицу Моравии Брно немецких единомышленников-коммунистов.

На тот момент едва ли не половину населения Брно составляли этнические немцы, и не было ничего удивительного в том, что в этом крупном промышленном центре исторически было сильно влияние немецких социал-демократов, а позднее и коммунистов. «Пролетарские сотни» в Моравии вполне разделяли взгляды немецкого Союза Спартака и говорили с отрядами «спартаковцев» на одном «политическом» языке. В этой ситуации название «спартакиада» напрашивалось само собой.

К слову, Спартакиада 1921 года в Брно, несмотря на ее очевидную спортивную второстепенность, «отметилась» в филателии благодаря одному из ее участников, тогда еще 17-летнему парню, а позднее президенту Чехословакии Антонину Новотному:

И у нас в стране Спартакиада 1928 года была, в общем-то, не первой: до нее уже прошла одна, можно сказать, международная спартакиада. Летом 1924 года ее провели в только что переименованном Ленинграде местные рабочие спортивные кружки. Участвовали в ней спортсмены-любители из Германии, Финляндии и Норвегии. Каких-либо пропагандистских дивидендов никто из этого мероприятия получить не успел – Ленинград спустя некоторое время накрыло сильнейшее наводнение и всем стало не до спорта.

…К организации по-настоящему эпохальной общегосударственной Спартакиады в СССР подошли очень серьезно: она должна была не только знаменовать собой 10-летие Октябрьской революции, но и непоколебимость в безусловной реализации первого пятилетнего плана. А также решимость в отстаивании завоеваний революции и безусловную правоту идей Ленина и Сталина, которые поддерживает все прогрессивное человечество. Своим размахом Спартакиада, о подготовке к которой объявили в 1926 году, должна была во всех отношениях затмить «буржуазные» Олимпийские игры.

В стране началась большая стройка: по всей стране возводились стадионы, водные, гребные станции. Весь 1927 год в городах, селах, областях и республиках проводились отборочные состязания по разным видам спорта, за право пройти в торжественном параде на Красной площади соревновались десятки тысяч физкультурников.

Не оставался в стороне и Красный спортинтерн – на нем держалась международная «сторона» предстоящих состязаний. Вообще-то Спартакиада 1928 года только позднее получила привычное сегодня название «Всесоюзной». На начальном этапе она именовалась по-другому и была Спартакиадой Красного спортинтерна или R.S.I. – аббревиатура от Roten Sport Internationale. Это подтверждают плакаты, выпущенные к ее открытию и специальный набор открыток, выполненный художником авангардистом, мастером фотомонтажа Густавом Клуцисом. А само ее открытие удивительным образом совпало по времени с работой очередного Конгресса Коминтерна в Москве. 

Организаторы не подкачали: Спартакиада действительно стала крупнейшим мировым спортивным событием года: и по числу участников (более 7 тыс. человек из 17 стран), и по количеству разыгранных наград (соревновались в 21 виде спорта). В физкультурном параде по Красной площади прошли более 10 тыс. человек.

С Красной площади все строем отправились в Петровский парк на только что открытый новый стадион «Динамо». Там прошли официальная церемония открытия Спартакиады. 

В спортивном отношении Спартакиада прошла отлично, трибуны стадионов «Динамо» и «Пищевик» (нам он сегодня больше знаком как стадион Юных пионеров) постоянно заполнялись до отказа - вход на все спортивные объекты был бесплатным. В «проигрыше» оказались разве что филателисты: обращаясь к теме 1-й Всесоюзной Спартакиады, им несколько десятилетий оставалось довольствоваться созерцанием оттиска специального почтового штемпеля, который использовали в дни Спартакиады в трех московских почтовых отделениях. Два из них обслуживали общежития спортсменов и еще одно действовало на стадионе «Пищевик».

Самим же оригинальным штемпелем сегодня обладают немногие коллекционеры. Информация о том, что он вообще использовался, появилась уже после самой Спартакиады в сентябрьском номере журнала «Советский коллекционер». Отсюда и его редкость, а как следствие этого и спрос. Различные фальсификаты штемпеля «гуляли» еще в «докомпьютерную эру» в советские времена. Я. Волин, в частности, обращал внимание даже на существование фальсификата, для изготовления которого использовали официальный (!) почтовый штемпель одного из почтовых отделений или Почтамта Москвы.

«Невнимание» к выигрышной, в глазах филателистов, теме со стороны соответствующих органов, имеет свое объяснение, как и то, почему в 1928-1929 году в СССР было выпущено всего четыре новые серии почтовых марок. В СССР почтовые миниатюры всегда рассматривались прежде всего как важный визуальный элемент государственной пропаганды, и только потом как знак почтовой оплаты. В конце 1920 - начале 1930-х годов власти в информационно-пропагандистском плане взялись активно осваивать новый «информационный инструмент» - районные, городские и отраслевые газеты.

Их тиражи очень быстро росли, и в какой-то момент необходимость агитации посредством почтовых марок как-то отошла на второй план. «Внешний» же филателистический рынок вообще никто не принимал в расчет, тем более что «безыдейный» стиль, свойственный тогдашней спортивной филателии, в корне не устраивал идеологов пролетарского спорта. Представить широкой публике пролетарскую Спартакиаду так, как, к примеру, это сделали с только что закончившейся Олимпиадой в Антверпене, было немыслимо:

А каким образом «объединить» в почтовых миниатюрах необходимый социально-политический подтекст, не знал никто: в Коминтерне в эти дни только-только заканчивалась дискуссия о том, стоит ли коммунистам вообще иметь какие-либо отношения с левыми социал-демократами или подвести их всех без разбору под общее понятие «социал-фашизм». В мире набирал обороты экономический кризис, на параде физкультурников в Москве в день открытия Спартакиады молодежь несла и транспаранты, и винтовки. Витавшему над аренами Спартакиады духу вполне соответствовала выпущенная в феврале 1928 года серия к 10-летию РККА. Ей и решили ограничиться - «для внутреннего потребления».

В общем, тема 1-й Всесоюзной Спартакиады на протяжении нескольких десятилетий оставалась «белым пятном» в тематических коллекциях. Пока, наконец, в 1963 году почтовое ведомство ГДР не обратилось к теме спортсменов-антифашистов и не выпустило две серии соответствующих почтовых марок. На Спартакиаде немецкая спортивная делегация была самой крупной из тех, что приехали в Москву из-за рубежа. И некоторые из упомянутых спортсменов-антифашистов принимали в ней участие.

Эрнст Граубе был в числе руководителей германской делегации. Позднее, с 1937 года был одним из двух сопредседателей Красного спортивного интернационала.

Вернер Зеленбиндер - победитель Спартакиады в классической борьбе в полутяжелом весе.

Рудольф Зайферт, пловец. Тоже участвовал в спартакиадных заплывах на длинные дистанции. В число победителей не вошел, а спустя несколько месяцев, в мае 1929 года, во время уличных столкновений с полицией в Берлине получил тяжелое ранение. Врачи были вынуждены ампутировать Р. Зайферту ногу.

И только в 2000 году о 1-й Всесоюзной Спартакиаде вспомнили в ее стране-организаторе, когда готовили выпуск малого листа, посвященного вековой истории российского спорта – рублевая марка в нем отсылает как раз в 1928-й год: 

Хорошо, что о 1-й Спартакиаде все-таки вспомнили. Смутил меня, правда, один момент. Похоже, художник все-таки изображал гонку на треке, как бы даже «читается» разметка спринтерского коридора. Только в 1928 году на Спартакиаде групповых гонок на треке в программе не было – были только спринт и гит на 1 км, так что гоняться на нем шесть спортсменов одновременно не могли. Но это не главное. Главное, что тема 1-й Всесоюзной Спартакиады все-таки получила отражение в отечественной филателии.

…Успех 1-й Всесоюзной Спартакиады был настолько очевидным, что в Красном спортинтерне и Коминтерне, памятуя о том, что «железо надо ковать, пока оно горячо», всерьез задумались о том, что пришла пора проводить уже всемирную Спартакиаду.

Сергей Шаров

Окончание следует